Эми Кадди - Присутствие [духа]. Как направить силы своей личности на достижение успеха

С другой стороны, надежное чувство собственного достоинства коренится внутри. Ему не нужна поддержка в виде постоянного подтверждения со стороны окружающих, и оно не разрушается при первых признаках угрозы. Люди с прочной высокой самооценкой транслируют ее наружу, взаимодействуя с окружающим миром здоровыми и эффективными способами. Такие люди более устойчивы к стрессу и более открыты.

Чувство собственного достоинства и уверенность в себе – не совсем синонимы, но у них много общего. Подлинно уверенному в себе человеку не нужно держаться нагло, ведь наглость – это не что иное, как дымовая завеса, скрывающая неуверенность. Человек, уверенный в себе – знающий себя и верящий в себя, – держит в арсенале орудия, а не оружие. Уверенный в себе человек не станет самоутверждаться за чужой счет. Он может присутствовать в полной мере, общаясь с другими, выслушивать их точку зрения и находить общую позицию, вырабатывая решения, от которых выигрывают все.

Подлинная вера – в себя и свои идеи – дает прочный фундамент и нейтрализует угрозу.

Я ничего не имею против, если он слегка нервничает: этот человек старается сделать что-то масштабное, что-то важное для себя, и нервничать в такой ситуации естественно.

Когда мы сильно увлечены какой-то идеей, то волнуемся, рассказывая о ней человеку, чье мнение для нас ценно. Можно одновременно чувствовать себя уверенно и волноваться. В трудных ситуациях небольшое волнение, в разумных пределах, даже способствует адаптации: оно помогает держаться начеку при реальной угрозе и одновременно сигнализирует ваше уважение к собеседнику. Толика беспокойства заземляет нас в реальном мире на случай, если что-то пошло не так, и позволяет сосредоточиться на предотвращении катастроф. Ваше волнение дает окружающим понять, что вы страстно увлечены своей идеей или проектом. Будь проект вам безразличен, вы бы не волновались. А вам трудно будет убедить потенциального инвестора или клиента в ценности своей идеи, если они не поймут, что вам дорог ее успех[26].

Поэтому не надо думать, что вам следует неким магическим образом изгнать любые признаки беспокойства. Навязанное себе деланое хладнокровие не поможет вам присутствовать. С другой стороны, неотвязное беспокойство утомляет и мешает сосредоточиться. Вот что вы должны сделать: не фиксируйтесь на своем беспокойстве. Отметьте его как факт и сосредоточьтесь на деле. Беспокойство становится липучим и мешает работать, когда мы начинаем беспокоиться по поводу собственного беспокойства. Парадоксальным образом беспокойство также способствует зацикленности на себе, ведь, когда мы сильно беспокоимся, нас обуревают мысли о том, как мы выглядим в чужих глазах[27].

Присутствие выражается как уверенность в себе, но без наглости.

Практически все теории по поводу аутентичного «я» и в силу этого теории по поводу присутствия упоминают определенную степень согласованности – синхронии, как я буду это называть. Для подлинного присутствия все элементы личности – чувства, мысли, позы, мимика и жесты, поведение – должны гармонировать. Если наши действия не согласуются с нашей системой ценностей, мы не можем чувствовать, что верны себе. Если эмоции не отражаются на лице, мы испытываем ощущение нереальности.

Карл Юнг считал, что в развитии человека самый важный процесс – интеграция элементов личности: сознательных и бессознательных, диспозициональных и эмпирических, соответствующих и несоответствующих. Этот процесс длиной в жизнь Юнг называл индивидуацией. Он утверждал, что в конце концов индивидуация ставит человека лицом к лицу с его истинным «я»; он считал, что этот процесс оказывает глубинное целительное действие как на душу, так и на тело. Юнг говорил, что благодаря индивидуации «люди становятся гармоничными, спокойными, зрелыми и ответственными»[28]. Индивидуация является конечной целью юнгианской аналитической психотерапии. Не забываем о нашей конечной цели: достигая внутренней психологической гармонии, мы становимся ближе к присутствию.

Когда в трудной ситуации мы истинно присутствуем, наши вербальные и невербальные коммуникации протекают плавно и естественно. В голове не пульсирует хаос, как было со мной в том несчастном лифте, – мы не анализируем непрестанно, что, по нашему мнению, думают другие о нас, что мы сказали минуту назад и что, по нашему мнению, подумают о нас после того, как мы уйдем, одновременно лихорадочно пытаясь контролировать свои слова и действия, чтобы создать в глазах других людей картину, которую, как нам кажется, они хотят видеть.

Слова обычно относительно просто контролировать. Можно воспроизвести заранее отрепетированную перед зеркалом речь. Гораздо трудней – может быть, и вовсе невозможно – управлять остальными механизмами общения: тем, что говорит окружающим наше лицо, тело, поведение в целом. И эти невербальные механизмы важны. Очень важны.

«Я уверена, что в начале было не слово, а именно жест, который понимают все и который – самое выразительное из всего, что есть на свете. Слово нужно переводить, жест понятен всем», – утверждала великая балерина Майя Плисецкая.

Некоторые жесты специфичны для определенных культур, но в целом Плисецкая была права: очень многие жесты понятны всем, независимо от того, на каком языке говорит действующее лицо или наблюдатель. Когда мы искренне выражаем подлинное чувство, невербальные выражения обычно следуют определенным закономерностям.

Основополагающие эксперименты для проверки универсальности выражения чувств провел исследователь-первопроходец Пол Экман. Он в соавторстве с психологами Кэрроллом Изардом и Уоллесом Фризеном изучал эмоции больше полувека. Путешествуя по всему свету, вплоть до таких удаленных мест, как Борнео и Папуа – Новая Гвинея, исследователи обнаружили, что люди повсюду – как в письменных, так и в дописьменных культурах – способны на тонкое распознавание выражений лиц. Иными словами, слова нам не нужны, чтобы понять по лицу, какие чувства испытывает собеседник.

Сейчас во многих культурах единодушно считается, что по меньшей мере девять эмоций – гнев, страх, отвращение, счастье, печаль, удивление, презрение, стыд и гордость – универсальны. Выражение лица, тембр голоса и даже поза и движения согласованы с чувством, которое мы испытываем, – и это передает важную социальную информацию о том, кому и чему мы можем доверять, кого и чего следует избегать и т.п. Эти выражения чувств понятны всем; практически в любой культуре, в любом уголке мира они выглядят одинаково.

Представьте себе, что вы спросили подругу, как прошел ее рабочий день, и она стала рассказывать об эпизоде, который ее сильно рассердил. Ее тело будет рассказывать ту же историю, что и слова: брови сдвинутся, глаза засверкают, губы сожмутся, голос станет ниже и, возможно, громче, а движения – отрывистыми, напряженными.

Теперь представьте себе женщину, которая поет колыбельную ребенку. Скорее всего, она будет выглядеть совершенно по-другому, и ее голос зазвучит иначе. А если нет – значит, она непреднамеренно сигналит о каком-то внутреннем конфликте (возможно, она не особенно счастлива, что ей приходится укладывать ребенка). Эмоции, положительные или отрицательные, всегда подлинны, и потому их проявления по вербальным и по невербальным каналам синхронны. Другой способ понять синхронию, возникающую, когда мы ведем себя естественно, – это рассмотреть асинхронность, которая проявляется в противоположном случае. Исследуя обман, можно многое понять о том, почему присутствие приводит к синхронии в поведении.

Начну с вопроса: если вам лгут, как вы об этом узнаете? Если вы обычный средний человек, то, скорее всего, скажете что-нибудь вроде: «Тот, кто врет, не смотрит в глаза». Такой ответ дали 70 % респондентов в исследовании, проводившемся в 63 странах и охватившем 2520 человек[29]. Часто называют и другие якобы верные признаки лжи: лжец ерзает, нервничает, излишне многословен. Психолог Чарльз Бонд, изучающий обман, сказал в интервью газете The New York Times, что стереотипы о поведении лжецов «были бы менее удивительны, если бы у нас было больше оснований полагать, что они правдивы»[30]. Оказывается, не существует «эффекта Пиноккио»[31], единого невербального признака, позволяющего опознать лжеца. Судить о честности человека нужно не по одному стереотипному «обличающему» признаку – например по тому, что он ерзает или отводит глаза. Нужно смотреть, насколько хорошо согласованы сигналы, которые он передает по разным каналам, – мимика, позы, движения, параметры голоса, речь.